Хто я є

Моє фото
Стисло: вже 42, male, гетеро, вища, служив, не состояв, не був притягнутий, хроничний трудоголізм, не багатій але й не злидень, здоровий, розведений, . :)

вівторок, 13 квітня 2010 р.

Наткнулся в ЖЖ дружища shvil на зарисовку:

История номер три.
...в день памяти погибшим в Катастрофе школа устроила встречу с теми, кто её пережил. Пришла в класс бабушка: палочка, дрожащие руки, выколотый номер, но смотрит ясно и даже как-то с интересом на нас поглядывает. Рассказала свою историю: городская семья, гетто, побег, польские деревни, лес, красная армия, лагерь для перемещённых лиц, блуждание по Европе, Израиль. Ну, а дальше - официальная часть: учительница благостным голосом задаёт стандартные вопросы, кто-нибудь не менее стандартно отвечает, бабушка должна внимать и получать удовольствие. А она смотрит как-то странно, и глаза у неё...посмеиваются, что-ли...

...ну и в конце учительница спрашивает: какой главный урок, который мы должны извлечь из Катастрофы? Встаёт кто-то, выдаёт обычный набор: отношение к ближнему, гуманность, своя страна, возможность самостоятельно себя защищать. Короче всё верно, но как то очень деревянно звучит.

...и тут бабушка комментирует: "Всё проще. Всё гораздо проще. Просто, если кто-то когда-нибудь будет говорить, что хочет вас убить - поверьте ему. Не ищите объяснений, почему на самом деле он имеет в виду совсем другое, не рассказывайте друг другу, что это просто какая-то политика и другие игры. Просто поверьте. А дальше: можете - деритесь, не можете - бегите. Но главное - поверьте. Сразу..."

Я эту истину понял давным-давно. В силу вызванного бывшесемейными обстоятельствами продолжительного общения с теми, кто ее правоту прочувствовал на себе и кому посчастливилось остаться при этом в живых. Единственно, выбор "бегите" - не мой выбор.

Остальные видимо общались мало. Или не общались никогда. И продолжают пребывать в состоянии прекраснодушия - мол, "наши соседи/ братья/ единоверцы/ элита/ etc. слишком цивилизованы/ родственны/ близки/ свои пацаны с поселка/ etc. , чтобы хотеть нашей гибели".

В нынешние людоедские времена таковое прекраснодушие смертельно опасно.

Что и пытаюсь в меру малых сил своих довести до брейнов хотя бы той ничтожной части окружающих, которая все еще читает этот журнал.

Немає коментарів: